Как Россия будет бороться с мигрантами

В России вновь ребром стал вопрос миграционной политики. Официальные лица и общественные деятели заявляют о криминальных угрозах и возможной утрате национальной идентичности в связи с наплывом мигрантов. Впрочем, эта тема практически отсутствовала в повестке 2022 года. Почему о ней вновь заговорили, и стоит ли ожидать новых решений государства — в материале Общественной службы новостей.

Угроза от мигрантов?

На прошлой неделе озабоченность большим количеством трудовых мигрантов в России высказал Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл. По его словам, появление в обществе значительного количества «носителей иных обычаев» может нести угрозу духовным основам и традициям коренного населения России.

«Все чаще отмечается, что избыток неквалифицированных мигрантов несет с собой рост преступности и конфликтов не только на бытовой, но и на национальной и религиозной почвах»

«Во-первых, сегодня все больше коренных жителей нашей страны не могут найти работу, а во-вторых, все чаще отмечается, что избыток неквалифицированных мигрантов несет с собой рост преступности и конфликтов не только на бытовой, но и на национальной и религиозной почвах, создание замкнутых анклавов с теневой экономикой и даже автономным социальным режимом, населенных людьми, живущими обособленно и нередко враждебно относящимися к коренному населению», — заявил патриарх.

Уже 26 декабря мигрантский вопрос в публичном поле подняли в МВД РФ, в частности, глава ведомства Владимир Колокольцев. Он заявил о росте преступности среди мигрантов по итогам уходящего года и о том, что 80% правонарушений связаны с оборотом наркотиков. Он призвал все 16 ведомств, которые так или иначе курируют пребывание и труд мигрантов, ужесточить работу по борьбе с наркотиками.

«По линии нашего ведомства все соответствующие указания в территориальные органы на местах уже даны», — отметил Колокольцев.

Мигрантов стало меньше?

Заявления столь высокопоставленных лиц вряд ли являются отдельными совпадениями. Государство уже давно пытается урегулировать миграционную политику. Однако все эти попытки совершаются с позиции мягкой силы. О введении визового режима, например, со странами Центральной Азии, речи пока не шло.

Еще в октябре Совбез РФ анонсировал изменения в миграционной политике. В частности, говорилось об ужесточении контроля за приезжающими и усилении ответственности за нарушение российских законов. Также глава Совбеза Патрушев рассказывал о мерах поддержания порядка в местах компактного проживания мигрантов. Однако надо понимать, что принятие слишком жестких миграционных решений в 2022 году было бы не в интересах государства на фоне СВО, так как наша страна принимала массовые потоки беженцев из горячих точек Украины и с территорий, которые впоследствии стали российскими. Более того, миграционная политика в их отношении была смягчена.

При этом если говорить именно о трудовых мигрантах, то казалось, что в этом году проблема особо не стояла. Возможно, новости о правонарушениях с их стороны просто захлебнулись в бурном информационном потоке.

Подсчитать точно, стало ли в этом году больше или меньше трудовых мигрантов, проблематично. По данным FinExpertiza, во втором квартале этого года на миграционный учет с регистрацией по месту пребывания встали более 4 миллионов иностранцев. Это рекордные показатели за последние несколько лет. В то же время выявить, кто из них беженец, а кто просто турист, проблематично.

А вот статистика Росстата говорит об обратном. В первом квартале 2022-го, по данным агентства, число покинувших Россию людей впервые за 8 лет превысило количество прибывших. Причины — не только напряженная политическая обстановка на мировой арене, но и постковидный период. О массовом отъезде трудовых мигрантов косвенно говорит и ситуация с количеством рабочих мест. Например, в Москве оно составило 2,5 миллиона, как сообщил на прошлой неделе мэр города Сергей Собянин.

Если смотреть на статистику пребывания мигрантов, то критичной ситуацию назвать сложно. Тогда в чем же дело? Почему официальные лица продвигают ужесточение миграционной политики?

Мнение эксперта

Отвечает политолог, директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев:

«Реальная граница у нас есть только с Финляндией»

«Я думаю, что готовится решение по упорядочиванию границ под флагом борьбы с нелегальной иммиграцией. То, что анклавы существуют и живут своей жизнью, — это факт. Некоторые районы Москвы кардинально отличаются от остальных районов города по укладу и стилю жизни.

То, что миграция низкопрофессиональных работников экономически невыгодна, — тоже факт. Она останавливает необходимость внедрения техники. Это вечная проблема рабовладения: владелец не может применять должную технику, а у раба нет на это мотивации. А внедрение техники — это дополнительный геморрой с непонятными последствиями.

Все это правда, но это было правдой и год назад, и два, и три. Диалог о миграции ведется десятилетиями. А то, что сейчас это стало всем заметно, так это желание упорядочить границы, что в целом правильно, поскольку у России почти нет реальных границ.

Я имею в виду, что реальная граница, которая оборудована, у нас есть только с Финляндией. У нас нет границы ни с Украиной, ни с Белоруссией, ни с Центральной Азией, ни с Закавказьем. У нас это все осталось почти неизменным со времен советской власти.

Да, обустраивать эти границы очень дорого и до этого момента не было сильно нужно. Но в нынешних условиях, безусловно, нужно упорядочивать границы, понимать, кто и откуда к нам едет. Мы должны понимать, кто у нас находится в стране, и чего от них ждать. У нас всегда было много мигрантов с Украины, но сегодня к нам бегут не только пророссийски настроенные».